Свадебное путешествие Лелика: обед с Хохловым
На
обеде трое друзей сначала вели себя
тихо. Хохлов привел их в довольно
пафосный рыбный ресторанчик, и ребята
слегка оробели. Один Макс делал вид, что
ему все нипочем - мол, "сиживали за
столами, сиживали", - но эта его
непосредственность со стороны
выглядела довольно наивно и беспомощно,
потому что прекрасно было понятно, что
многое здесь Макс видит первый раз в
жизни...
- Сань, - спросил Лелик Хохлова, когда компания расселась и все углубились в изучение меню. - А мы менее пафосный ресторан не могли найти?
- Что тут пафосного? - искренне удивился Хохлов, обводя взглядом помещение. - Обычный скромный рыбный ресторанчик.
- Ничего себе скромный, - скривил физиономию Лелик. - Ты посмотри, как официанты одеты. Антураж вокруг какой. Меню опять же каждому дают. Да и меню - одна кожа баксов под двести... Ты же мне сам говорил, что рыбные рестораны - самые дорогие.
- Рестораны, но не ресторанчики, - ответил Хохлов. - Это обычный ресторанчик. Никакого пафоса. Нас же галстуки надевать не заставили, правильно?
- Галстуки, может, и не заставили, - пробурчал Лелик, изучая меню, - но я вижу, что они на меню отыграются. Цены какие-то несусветные. Макс, Славик, имейте в виду, что мы берем только салат. Причем один на всех. Полпорции.
- Да ладно мелочиться, - добродушно сказал Хохлов. - Я вас сюда вытащил, я вас и приглашаю на обед.
- В каком смысле? - быстро спросил Макс.
- В том смысле, что за обед плачу я, - сделал широкий жест Хохлов.
На лице Макса сразу появилось выражение такой бурной радости, что Лелик даже испугался. Он прекрасно знал богатейшие возможности Макса в поглощении пищи, и опасался, что Хохлов очень скоро будет разорен.
- Это не означает, - быстро сказал Лелик Максу, - что мы должны злоупотреблять гостеприимством Шурика. Первое, второе и компот. Все.
- Да пускай заказывает, что хочет, - сказал Хохлов. - Не разорюсь.
У Лелика на этот счет были довольно серьезные сомнения, но он спорить не стал. В конце концов, это были проблемы Хохлова, а не его.
- Кстати, - заметил Хохлов, - здесь в Кнокке все ресторанчики такие. Курорт. Дешевого вообще ничего не бывает и быть не может.
- Вот в который раз убеждаюсь, - сказал Лелик, - что Европа - это все-таки не центр цивилизации. У нас в Сочи, к примеру, тоже курорт и за все дерут втридорога. Но то, за что дерут втридорога, стоит довольно дешево. Даже если умножить на три. Поэтому там нам, простым российским парням, значительно лучше. Здесь же с глузду съехать можно, когда за обычный обед требуют сто долларов, в смысле франков.
- Так сто долларов или сто франков? - уточнил Макс.
- По-моему, я вполне понятно выражаюсь, - несколько раздраженно ответил Лелик. - Во франках, то есть в эквиваленте ста долларов. Ты что, парень, не въезжаешь после пива?
- Тихо, парни, тихо, - успокоил Лелика Хохлов. - Ну хорошо, в Сочи тебе сунут кусок недожаренного шашлыка со всеми мыслимыми и немыслимыми бычьими цепнями за десять долларов в рублях, и это что - лучше, чем здесь?
- Не понял, при чем тут бычки с их цепями? - сказал Лелик. - А шашлык у этих козлов в Сочи - вполне нормальный. Ну да, иногда его есть невозможно. Но если перед этим как следует выпить - пройдет без проблем.
- Леха, по-моему, ты бредишь, - сказал ему Хохлов, откладывая меню в сторону. - Я не понимаю, что ты мне сейчас хочешь доказать. Что лучше какое-нибудь дерьмо за десять долларов, чем отличный обед в хорошем ресторане за сто? Ты себя со стороны послушай. Только уши сначала закрой, чтобы не офигеть совсем.
- Я не об этом, - продолжал гнуть свою линию Лелик. - Я о том, что у человека должно быть право выбора. Может, он девяносто долларов на что-то другое хочет потратить. Не на еду. На что-нибудь духовное.
- На девочек, например, - рассеянно предложил Макс, который слушал вполуха, лихорадочно листая меню, в котором понять было ничего невозможно, потому что текст там был только на французском.
- Неважно, - отмахнулся Лелик. - Хоть на мальчиков. Главное - не на еду. Поэтому у человека должен быть выбор: или он тратит сто долларов на приличную еду, или он тратит десять баксов на дурацкий шашлык, но зато у него остается девяносто долларов на удовлетворение духовных потребностей. Я доступно излагаю? - самодовольно спросил Лелик Хохлова, чувствуя, что еще немного, и Шурик будет разбит его стройными логическими выкладками.
- Все правильно, - согласился Хохлов. - С этим я как раз и не спорю. Кто хочет за десять баксов шашлык и девяносто потратить на девочек - ездит в Сочи. Кому милее обед в хорошем ресторане - живет в Европе.
Лелик онемел. Надо было парировать, но как - он не знал.
- Я хочу устриц попробовать, - вдруг застенчиво сказал Макс. - Можно мне устриц?
- Можно, - великодушно сказал Хохлов. - Я сразу понял, что ты - не из тех, кому за десять шашлык и девочек за девяносто.
- Точно, - вдруг вступил в разговор Славик. - Макс даже в Амстердаме, когда ему выдали денег на эту... как ее... ну, в общем, на знакомство с прекрасным, отправился в бар и там эти деньги потратил.
- На что? - заинтересовался Хохлов.
- Ну, - начал объяснять Славик, - на эту, как ее... В общем, на знакомство с прекрасным.
Хохлов вопросительно посмотрел на него.
- Совсем в другом смысле! - объяснил Славик. - Не в плане близкого знакомства с прекрасным. А в плане визуального восприятия.
- Мужики, - твердо сказал Хохлов. - Предлагаю что-нибудь выпить на аперитив. Потому что я без дринка ни одного из вас понять не могу вообще.
- Разве я был непонятен? - искренне удивился Макс. - Я просил устриц.
Лелик бросил на Макса гневный взгляд - мол, парень, обнаглел ты окончательно, - но Макс таким же взглядом ответил, что он ничего лишнего себе не позволяет, а действует в пределах правил, установленных Хохловым.
- Да, пардон, - извинился Хохлов и стал звать официанта.
- Как ты можешь есть эту гадость? - спросил Лелик Макса. - Это же слизняки!
- Понятия не имею, - пожал плечами Макс. - Я никогда в жизни не ел устриц, поэтому не знаю, как я могу есть эту гадость. Но мне всегда хотелось попробовать, смогу ли я съесть эту гадость, которую другие аристократические рожи в кино едят и только причмокивают.
- Не понимаю, Леха, что это ты вдруг развыступался, - сказал Славик. - Сам улиток жрал - я хорошо помню.
- Не жрал, а ел, - твердо сказал Лелик. - Потом, улитки - это вовсе не слизняки.
- Как раз слизняки и есть, - заметил Славик. - А вот устрицы - вовсе не слизняки. Это морская еда. Очень полезная. В ней белок, йод и куча микроэлементов.
- Все это можно без проблем купить в аптеке, - продолжал упорствовать Лелик. Он сам не знал, зачем прицепился к Максу с этими устрицами, но его уже понесло, как коня на скачках, и Лелик не мог остановиться.
- Ша, ребята, - сказал Хохлов, увидев приближающегося официанта. - Устриц все попробуем. Сейчас как раз самый сезон.
Подошедший официант наклонился к Хохлову, и тот завел с ним разговор по-французски.
- Эх, - завистливо сказал Макс, - как бы я хотел вот так вот запросто с официантом о чем-то там поговорить по-французски. Мне все-таки кажется, что по-французски разговор с официантом идет совсем не так, как по-русски.
- Это еще почему? - поинтересовался Лелик.
- Ну, по-русски как-то очень по-простецки получается, - объяснил Макс. - Два салата, лангет, водку и что-нибудь запить. А по-французски - вон, смотри как Хохлов заливается. Небось, обсуждают тонкости подачи устриц, вино к аперитиву и все такое. Звучит, как песня.
- Вино на аперитив не подают, - заметил Лелик. - Фраза "вино к аперитиву" не имеет никакого смысла.
- Да наплевать, - отмахнулся Макс. - Главное - звучит как песня.
В этот момент Хохлов закончил обсуждать с официантом "вино к аперитиву", и тот стал пробираться обратно в сторону кухни.
- Макс, - сказал Хохлов громко. - Хочешь тоже с официантом поговорить по-французски?
- Конечно, хочу, - обрадовался Макс.
- Иди сюда, - поманил его Хохлов, знаком остановив официанта рядом со стулом Макса.
Макс быстро вскочил, пролез к Хохлову и, наклонив ухо, стал слушать. Через минуту, несколько раз повторив про себя сообщенную ему фразу, Макс вернулся на свое место, сел, поманил к себе официанта и громко сказал что-то по-французски с чрезвычайно довольным видом. Официант понимающе приподнял брови и стал отвечать, периодически делая руками какие-то жесты. Макс его поблагодарил сдержанным кивком головы и, когда официант удалился, горделиво посмотрел на Лелика со Славой - мол, видали, сбылась мечта идиота: поговорил с официантом по-французски.
- Выглядело солидно, врать не буду, - признался Лелик. - А что ты его спросил?
- Понятия не имею, - пожал плечами Макс. - Саш, что я его спросил? А главное - что он мне ответил?
- Ты его спросил, - ответил Хохлов, - где здесь туалет, чтобы сделать по-маленькому. Причем "по-маленькому" было сказано на восхитительном парижском арго. Официант на тебя посмотрел с уважением. Французы бельгийцев не любят, считают их людьми второго сорта, зато сами бельгийцы к французам относятся с почтением, поэтому когда в этих краях появляется настоящий парижанин, бельгийцы радуются, как дети.
Макс посмотрел на Хохлова очень внимательно. Тот в ответ бросил взгляд совершенно холодный и невозмутимый - мол, не надо благодарности.
- И что мне на это ответил официант? - спросил Макс после довольно длинной паузы.
- Разумеется, он тебе ответил, где именно ты здесь можешь сделать по-маленькому, - объяснил Хохлов. - Было бы глупо, если бы он на это не ответил.
- Понял, - сказал Макс. - Спасибо за сладостные минуты.
- Не за что, - кивнул Хохлов. - Обращайтесь any time.
В этот момент официант принес здоровенное блюдо с устрицами и поставил его в центр стола.
- Вот они, слизнячки, - хищно сказал Макс. - А как их есть-то? - спросил он у Хохлова.
- Известно как, - пожал плечами тот. - Поливаешь лимончиком, чтобы они скуксились, а потом или выхлебываешь прямо ртом, или достаешь их оттуда специальной вилочкой. Вон она, вилочка для устриц, рядом с твоей тарелкой лежит.
- Что значит "или выхлебываешь, или вилочкой"? - возмущенно спросил Макс. - Ты мне скажи, как полагается по-великосветски. Вилочкой? Не буду же я, как последний грузчик, этих слизняков прямо из раковины схлебывать?
- Тут, брат, - объяснил Хохлов, - как раз все наоборот. По-великосветски полагается устриц именно схлебывать. В смысле, cхлюпывать.
- Боже, - с отвращением сказал Лелик, - как это кошмарно звучит.
- Просто ты ни хрена не понимаешь в аристократизме, - заметил Хохлов и продолжил свои объяснения Максу. - Так вот, нужно аккуратненько схлюпнуть устрицу с раковины, однако делать это необходимо с определенным уровнем звука. Нельзя хлюпать так, как будто ты пытаешься втянуть ртом маринованный огурец из банки. Нужно схлюпывать устрицу аккуратно и аристократично. При этом аристократ от грузчика отличается уровнем децибелов всхлюпа. Грузчик всхлюпывает так, что чайник со стола падает. Но человек благородный делает такой изящный всхлюп, который не покоробит даже бельгийскую королеву.
- Видел я эту бельгийскую королеву на открытке, - признался Лелик. - По-моему, ее вообще ничто на этом свете не может покоробить.
- Нашу королеву, - обиделся Хохлов, - прошу не оскорблять. У вас и такой нет.
- Да, - подхватил Макс, - ты, Лелик, завязывай с этими наездами на монархию. Не видишь, мы учимся устриц хлюпать? Ты свою вилкой ковыряй, вилкой. Будешь как последний биндюжник. Так что, Саш, - повернулся Макс к Хохлову, - как это все сделать, чтобы не облажаться?
- Смотри, - сказал Хохлов, - берем устрицу... - С этими словами он аккуратно взял устрицу с блюда большим и средним пальцем. - После этого подносим ее к губам и аккуратно делаем втягивающее движение, как будто затягиваемся косяком с травой. - Хохлов вытянул губы и ловко втянул в рот устрицу с еле слышным всхлюпывающим звуком.
- Понял? - спросил он, кладя пустую раковину в тарелку.
- Да, - сказал Макс, - ловко. Впрочем, аналогия с косяком мне после Амстердама близка и понятна. Пробую...
Макс двумя пальцами аккуратно взял устрицу, поднял ее над блюдом, но ровно через секунду уронил обратно. Устрица упала на слой подтаявшего льда и брызнула каплями воды на всех сидящих за столом.
- Ничего, Макс, не робей, - утешил его Хохлов. - Я, когда учился устриц есть, три костюма извел. Причем костюмы были - от Армани.
- У Макса тоже костюм классный, - вступился за друга Лелик. - Правда, он не от Армани, а от Хунь Чонга, но смотрится - почти как новый, хоть ему лет семь.
- Главное в человеке - не костюм, а душа, - заметил Лелику Макс, который пошел на второй заход в попытках захвата устрицы.
- Вот я и говорю, - кивнул Лелик. - Что если не душой, то хоть костюмом компенсировать.
- Леха, хватит Макса сбивать, - разозлился Хохлов. - Сам-то небось вилкой орудуешь...
- Я вообще ничем не орудую, - заявил Лелик. - Не понимаю, как можно этих слизняков кушать. Причем живых. Фу, противно...
- Как живых? - остолбенел Макс, который на этот раз удачно ухватил устрицу и поднес ее ко рту.
- Да очень просто, - изумленно ответил Лелик. - А ты думал, они вареные, что ли?
- Ну да, - простодушно ответил Макс. - Как креветки.
Хохлов внимательно посмотрел на Макса. Лелик развеселился.
- Макс, - мягко сказал Хохлов. - Устриц едят сырыми. Вылавливают, открывают и едят. Причем там самое сложное - их грамотно открыть, чтобы внутрь песчинки не попали. С песчинками - не очень вкусно, точно тебе говорю. А едят их сырыми, однозначно. Это очень аристократично. Кстати, и полезно. Там действительно - куча белка и всяких полезных элементов.
Макс аккуратно положил устрицу на поднос.
- Живыми я их есть не буду, - твердо заявил он. - Что я, деревня какая, что ли? Это мы в деревне с пацанами саранчу ели. Но тоже вареную, кстати. А этих слизняков - не, я пас!
- Ну, как знаешь, - пожал плечами Хохлов, выхлебывая очередную устрицу. - Мне же больше достанется...
Макс сидел за столом с видом оскорбленной невинности.
- Ты что нахохлился? - приветливо спросил его Хохлов, приступая к десятой устрице.
- Я вот подумал, - признался Макс, - как же все-таки противно - быть аристократом. Слизняков надо жрать живыми, причем выхлюпывать их с определенными децибелами. Пиво на пляже пить нельзя. Ходить надо только в костюмах от Армани и других пидюр-кутюров. Курить дешевые сигареты тоже нельзя. А за часы, купленные в переходе, аристократа другие аристократы вообще могут убить на месте. Как так жить, Шурик, вот ты скажи? То ли дело у нас! Что хочешь вытворяй - никто и слова не скажет. Ну, разве что в милицию заберут, но если в кармане пятихатка валяется, часа через три все равно отпустят.
- Да я и не спорю, - рассудительно ответил Хохлов. - В любом социальном статусе есть свои преимущества. Просто я к своему привык, уж прости...
- Кстати, - неприятным голосом осведомился Лелик. - А устрицы - это единственное блюдо в сегодняшнем обеде? Ты еще у официанта что-то заказывал? А то ведь нас не спросили...
- Заказал, конечно, не волнуйся, - успокоил его Хохлов. - Меню же по-французски. Вот я и взял смелость заказать на всех. Вы же по незнанию могли целиком зажаренного слона заказать. Сам же знаешь, насколько опасно тыкать пальцем в первое попавшееся незнакомое блюдо...
- Слона - я не против, - мрачно произнес Лелик, догрызая последний кусочек хлеба из серебряной корзинки, стоящей на столе. - Лишь бы не лягушку.
- Кстати, - обрадовался Хохлов, - я как раз вам лягушачьи лапки заказал попробовать. Они здесь очень вкусные, честное слово...
Выражение лиц Лелика, Макса и Славика можно было использовать для картины "Три лимона в блюде с уксусом".
- Да серьезно, - уверял Хохлов. - Классные лапки...
Через пару минут официант принес всем по тарелке супа.
- Что это? - недоуменно спросил Лелик, глядя на тарелку с жидкостью, которая вкусом, цветом и запахом не сильно отличалась от тарелки с чистой подогретой водой, в которую кинули одну пятидесятую часть кубика "Кнорр".
- Суп из акульих плавников, - со сдержанной гордостью сказал Хохлов. - Дорогая штука, конечно. Но зато вкус - никогда не забудешь... А что, - вдруг встревожился он, - не нравится?
- Нет, ну что ты, что ты! - успокоил его Лелик. - Очень даже суперская водичка. Я просто поинтересовался, что за божественный аромат...
- А куда сами плавники дели? - несколько нетактично поинтересовался Макс. - На кухне сперли? Я бы сейчас обглодал пару плавничков...
- В супе из акульих плавников главное - не плавники, - объяснил Хохлов. - Главное - это всякие очень полезные элементы, которые содержатся в плавниках и переходят в бульон во время варки.
- Да уж, - вздохнул Макс, - тут я с Леликом согласен. Полезные элементы лучше в аптеке купить...
- Ладно вам ныть-то, - недовольно сказал Хохлов. - Сейчас лапки принесут...
И действительно, очень скоро принесли лягушачьи лапки…
- Чистая поджаренная курятина, - объявил Лелик, обгладывая одну из четырех лягушачьих лапок. - Только сами лапки раз в десять меньше. Это обидно.
- Ну, родной, - совсем возмутился Хохлов, - ради тебя никто не собирается выращивать лягушек размером со слона.
- А гарнир когда принесут? - требовательно спросил Макс, чувствуя, что посреди всего этого роскошного европейского ужина он останется голодным, впрочем, как и Славик с Леликом.
- Какой гарнир? - удивился Хохлов. - Вон же у тебя гарнир на тарелке.
Макс недоуменно посмотрел на тарелку с лапками, где лежала половинка брюссельской капусты, шириной в сантиметр, и маленькая полосочка вареной морковки.
- Ну хоть картошечки фри тарелочку? - жалобно спросил Макс.
- Ну, милый, - сказал Хохлов, - это приличный ресторан, а не "Макдональдс" какой-то. Жареную мерзость подают именно там. Здесь - приличная еда.
- Да, Макс, - поддакнул Лелик, чувствуя голодные спазмы в желудке, - что это ты? Ты бы еще гамбургер с кетчупом попросил... - И Лелик прикрыл глаза, причем перед ним сразу возникло чудесное видение огромного пятислойного гамбургера, политого со всех сторон кетчупом...
- Хочу гамбургер с кетчупом, - мерзким голосом заныл Макс, который в голодном состоянии мог презреть любые условности.
- Так, - сказал Лелик, вставая с места. - Сань, спасибо тебе огромное за обед - все было просто супер, честное слово. Но нам, к сожалению, пора уже в Германию двигаться. А то до ночи не успеем. Ехать же еще - черт знает сколько...
- Подожди, - удивился Хохлов, - ты же часов в пять собирался ехать. А сейчас еще и трех нет. Хоть десерта дождитесь. Тут знаешь какие сыры на десерт?..
При мысли о заплесневелых сырах Лелика передернуло, и он понес уже всякую чушь.
- Да ну, Сань, честное слово, не успеваем, - забормотал Лелик. - Нам еще в один город надо, потом в другой. Ну и заправиться еще. Ты знаешь, какие тут очереди. В общем, мы откланиваемся! Еще раз - спасибо большое, приезжай к нам, адрес знаешь и все такое. А вы что сидите? - накинулся он на Славика с Максом, которые с самым разнесчастным видом ковырялись в своих кусочках моркови и капусты. Те быстро вскочили, также высказали Хохлову и его родственникам слова искренней, хотя и несколько нечленораздельной благодарности, после чего вся троица вышла на улицу и быстро направилась в сторону машины...
- Ни слова, - предупреждающе сказал Лелик Максу, когда они отъехали от стоянки. - Друзей не выбирают.
- Я просто хотел поделиться своими впечатлениями от обеда, - злобно сказал Макс.
- Тебе запрещено делиться впечатлениями, - ответил Лелик не менее злобно. - Ты хоть пива выпил. А мы со Славиком только эту водичку из акульего плавника и похлебали по твоей милости.
- Шухер! - вдруг заорал Славик так, что Лелик резко ударил по тормозам, из-за чего в зад их машины чуть не въехал какой-то довольно крутой "Мерседес". Однако водитель сзади не стал ни гудеть, ни тем более выбегать из машины, вытаскивать Лелика и бить ему физиономию, и просто объехал их слева, укоризненно покачав головой.
- Все-таки, в Европе есть свои преимущества, - сказал Лелик, облегченно вздохнув. - Я думал, мне сейчас лицо набьют... Ты что заорал-то? - спросил он Славика.
Вместо ответа Славик показал рукой куда-то вправо. Лелик с Максом посмотрели в этом направлении и... Ровно через секунду все трое стояли рядом с уличным лотком, непонятно откуда тут взявшимся, на котором торговали сэндвичами, хотдогами, кока-колой и прочей, безусловно, вредной, но очень сытной и вкусной едой.
Еще через пятнадцать минут в машине прибавилось десяток смятых оберток и пять пластмассовых бутылочек из-под кока-колы, а у путешествующей троицы значительно улучшилось настроение.
- Ну что, - почти весело спросил Лелик, неаристократично ковыряясь в зубах, - едем в Германию?
- Трогай, - великодушно ответил Славик, а Макс, который находился в пароксизме довольства и был не в силах даже говорить, только утвердительно икнул и закивал головой, как китайский болванчик. Лелик нажал на газ, и друзья поехали обратно в Германию.
(продолжение )
