Испанская ария князя Игоря: Влад

Испанская ария князя Игоря: Влад

[начало | предыдущий]

Влад ответил почти сразу и написал, что сегодня совершенно свободен и готов подъехать в Барселону буквально через час. В письме, которое он мне прислал до этого, было написано, что он – бизнесмен, живет недалеко от Барселоны и готов показать мне город.

Я его предупредил, что буду с другом, ну и мы договорились через час встретиться на площади в начале Ла-Рамбла – там, где памятник Колумбу. Нам туда идти было минут десять.

– Через час на площади Колумба, – сказал я Игорю, закончив переговоры. – Туда идти минут десять.

– Ну, – благодушно сказал Игорь, глядя на то, как наша компания постепенно расходится кто куда, – давай тогда еще по стаканчику.

Влада мы дожидались ровно в той точке, которую он прислал, – на краю площади Колумба. Влад приехал на черной BMW X5 (у Игоря некоторое время назад была такая же, но он потом пересел на Audi Q5), мы открыли двери, сели в машину, и Влад отправился дальше. Выглядел он именно как солидный бизнесмен, сразу предложил перейти на «ты», с чем мы с готовностью согласились, ну и Влад сказал, что везет нас на гору Монжуик к крепости – оттуда открывается шикарный вид на город.

В процессе поездки что я, что Игорь, что Влад друг к другу как-то присматривались, потом Игорь сказал какую-то фразу на незнакомом мне языке – судя по всему, армянском, – Влад ответил, и их взгляды сразу потеплели.

– О, – сказал я, – братья-армяне встретили друг друга.

– Ну так и хорошо, – сказал Игорь, – почему бы и нет?

– Да я только за, – сказал я.

На гору Монжуик мы приехали довольно быстро. Влад нас завез на самый верх горы, где в принципе машины оставлять было нельзя, но Влад сказал, что от парковки подниматься довольно далеко, так что если мы быстро и в темпе, то машину можно оставить здесь. Потому что в Испании, объяснил Влад, если чего-то не сильно серьезного нельзя, но очень хочется, то можно. Но ненадолго.

– Благословенная страна, – восхитился Игорь.

Мы вышли из машины, подошли к краю крепости и насладились видом на порт Барселоны. Влад сказал, что крепость довольно большая и там можно погулять хоть половину дня, но машина стоит не на положенном месте, поэтому поехали-ка мы, пацаны, дальше по маршруту.

Мы не возражали, снова загрузились в машину, и Влад нас повез к самому культовому месту в Барселоне – храму Святого Семейства, которое по-испански называлось Sagrada Familia. Это было творение великого каталонского зодчего Антони Гауди.

Я вообще не люблю выражения типа «творение великого зодчего», но Гауди по-другому было не назвать. Я давно знал его творчество: сначала изучал по фотографиям дом Бальо, дом Мила, парк Гуэля и, конечно же, храм Святого Семейства – Саграда Фамилия, жемчужину и символ Барселоны. Но когда я приехал и сумел это все увидеть вживую, то понял, что фотографии не передают и десятой доли того впечатления, которое эти строения производят в реальности.

Гауди был каким-то инопланетянином – он отвергал общепринятые представления в архитектуре и создавал свои собственные, ни на что не похожие. Когда я первый раз увидел Саграда Фамилия, то был просто поражен тем, что, в отличие от всех величественных храмов, которые я видел до сих пор, этот храм не возвышается над землей, плотно опираясь на матушку-Землю своим фундаментом, а, казалось, стремится оторваться от Земли и улететь куда-то в космос. Ничего подобного я не видел больше нигде. А я видел много самых знаменитых храмов мира, включая собор Святого Петра в Ватикане, где, по преданию, Наполеон потерял десятитысячное войско – просто потому, что встречался с ним не у той колонны.

Но когда я первый раз побывал в Саграда Фамилия внутри и там зашел в музей строительства храма, то понял, как Гауди добивается такого эффекта: в музее был выставлен макет храма, сделанный из белых матерчатых мешочков с песком. И этот макет висел вниз головой – под действием силы тяготения макет стремился к центру Земли. А строил его Гауди наоборот – именно поэтому возникало ощущение, что храм стремится улететь в космос.

Впрочем, когда мы с Владом приехали к Саграда Фамилия, то выяснилось, что за билетами на вход стоит здоровенная очередь, а билеты по-хорошему надо было просто заранее взять через Интернет, как нам объяснил Влад, так что мы решили не терять время и храм посетить в другой день, предварительно подготовившись.

– Кстати, – спросил нас Влад, – а вы что делаете сегодня вечером?

Мы оба пожали плечами.

– Да вроде ничего особенного, – сказал Игорь. – Ужинаем, что-то выпиваем и все. Наши все разбежались.

– У меня предложение, – сказал Влад, – а поехали в мой городок. Это недалеко, отсюда сорок минут езды. Покажу вам город и мой дом. Там в наших краях есть ресторанчик в здании шестнадцатого века – он очень классный. Поужинаем там, потом на ночь останетесь в моем доме – там три гостевые спальни. Я завтра утром в делах, но вас в Барселону привезет мой помощник. Как мысль?

Я посмотрел на Игоря. На мой взгляд, мысль была хорошая. Посмотреть новые места, ресторанчик в здании шестнадцатого века – это было интересно. Игорь, судя по всему, думал то же самое, так что мы выразили свое согласие.

Загрузились в машину, поехали.

– Вообще, прикольно, – сказал Игорь Владу с заднего сиденья. – Первый раз вижу живого читателя книжек Гарика.

– А кто сказал, что я читатель его книжек? – удивился Влад.

– Ну, ты же на письмо в его блоге отреагировал, – объяснил Игорь.

Я с интересом ждал развития разговора.

– Блог-то я его читаю, – признался Влад так, как будто открывал какую-то интимную тайну. – А книжки никогда не читал. У меня дочка Наташка читала каких-то котов мангалов в печатном виде – притащила из Москвы. Я ей сразу сказал: что же ты, дочка, читаешь всякое говно? Почему не читаешь классиков: Чехова, Бунина, Куприна?

Игорь захихикал, я тоже.

– А потом, – продолжил Влад, – она сказала, что у этого мангального автора есть свой сайт в Интернете. Ну я и зашел посмотреть – может, там вообще какая-то порнография.

– Есть порнография, есть, – признался я. – Страничка «Бритые киски и шикарные бобрики». С лысыми кошками и реальными бобрами.

– Я все-то не читаю, – сказал Влад, – но блог почитываю и обзоры всяких гаджетов читаю. Гаджеты – это хорошо, я сам фанат.

– Ну вот, – загрустил Игорь, – хотел хоть на одного читателя его книжек посмотреть, что это вообще за люди такие, а не судьба.

– Сейчас увидишь, – обнадежил его Влад. – Наташка не знает, что я с Аронсоном к ней еду, – это будет сюрприз. Интересно, как она отреагирует.

– Ну, дети, – сказал Игорь, – это понятно. Дети любую фигню могут читать, тут не вопрос ни разу.

Меня, если честно, эти разговоры мало трогали. Тем более что Игорь больше прикалывался: я знал, что он все мои книжки – в безумном количестве четырех штук – прочитал. А кто там еще читал или не читал – это были не мои проблемы. Наплевать, на самом деле.

Мы ехали вдоль моря по очень красивой дороге. Справа виднелись какие-то небольшие городки, слева проносились холмы, на склонах которых также белели какие-то поселения, – в общем, тут в любом месте хотелось остановиться, выйти, арендовать какой-нибудь домик, стоящий в саду с апельсинами и лимонами, и жить тут до скончания века, никуда больше не выезжая.

– Вид-то какой, – сказал Игорь, явно наслаждаясь окрестностями. – Это Коста-Брава?

– Ну, почти, – ответил Влад. – Коста-Брава начинается от Бланеса, а мы сейчас едем по другому побережью, оно называется Коста-дель-Маресме.

– Поэтичное название, – заметил я. – Вообще, на испанском все довольно красиво звучит.

– Что это означает-то? – спросил у Влада Игорь, который любил всегда докапываться до сути.

– Коста-дель-Маресме – это просто «берег моря», – объяснил Влад.

– Поэтичное название, – сказал Игорь и заржал.

Я стал искать, чем бы в него запулить с переднего сиденья, но ничего тяжелого, к сожалению, не нашел.

Через сорок минут мы приехали в городок, где жил Влад. Подъехали к его дому, стоящему на невысоком холме с видом на море, Влад открыл ворота, поставил машину и пригласил нас пройти на территорию.

Мы встали рядом с бассейном, разглядывая один солидный дом, окруженный лимонными деревьями, и второй дом, поменьше, к которому из основного дома вел переход.

– А что за конструкция такая? – спросил Игорь. – Вон тот домина слева – это что?

– Мой дом для семьи, – объяснил Влад.

– На сколько человек? – спросил я.

– На четверых, – ответил Влад. – Мы с женой, дочка Наташка и сын, которому два годика всего.

– Здорово, – сказал Игорь. – А вот этот второй дом – там что? Извини, если что-то не то спрашиваю, мне просто интересно.

– Да без проблем, – ответил Влад. – Во втором доме еще одна кухня и столовая, сауна, выход к бассейну. На втором этаже – три гостевые спальни. Вот там вы и будете спать.

– Так второй-то дом зачем? – осторожно спросил Игорь.

– Бухать с мужиками, – просто ответил Влад. – Чего семью-то тревожить? У меня все автономно.

– Мужик! – восхищенно сказал Игорь, и я был с ним полностью согласен.

Выстроить второй дом бухать с мужиками, чтобы не тревожить семью, – это было реально красиво.

– Ладно, – сказал Влад, – пошли внутрь, с семьей познакомлю.

Мы зашли в основной дом, Влад нас познакомил со своей женой Оксаной – она была очень симпатичной, улыбчивой и доброжелательной, – а потом сказал, что сейчас будет самый главный номер сегодняшней программы – он позовет Наташку и ей покажет автора кота Мангала.

Наташу позвали, она явилась под родительские очи: девушка четырнадцати лет со стальным взглядом, похожим на взгляд Влада.

– Ну, – сказал Влад дочери, показывая на меня, – знакомься, это твой кот Мангал.

Наталья посмотрела на меня без всякого интереса, и взгляд ее ничего не выражал. Потом она посмотрела на отца – и во взгляде ее как бы читалось: «Что это с папой? Пьяный, наверное?»

После этого Наташа молча развернулась и ушла.

– Кхм, – сказал Игорь. – А не признала она, Гарик, кота Мангала. Что же ты?

– А я тут при чем? – удивился я. – Ну, читала книжку. Она что – должна помнить, кто ее написал, и ее это как-то должно волновать?

– Надо было ее предупредить, – сказал Влад, – она просто не поняла.

– Ну, я надеюсь, – сварливо сказал Игорь, – очные ставки закончены? Мы вроде бы в кабак собирались. Я уже голодный, между прочим.

– Да поехали, – ответил Влад, доставая ключи, – поехали. Тут двадцать минут езды.

Ресторан в здании шестнадцатого века стоял на обочине трассы посреди холмов. Мы к нему приехали с противоположной стороны дороги, но Влад, воровато оглянувшись по сторонам, мужественно пересек сплошную линию и заехал на довольно обширную парковку, на которой стояли только четыре машины.

– Вот прям так можно круто нарушать? – удивился Игорь.

– Нет, правила тут все соблюдают четко, – объяснил Влад. – Но если нужно нарушить не очень серьезно и машин рядом нет – тогда можно.

– Обожаю эту страну, – сказал Игорь, вылезая из машины. – Кстати, – сказал он, глядя на почти пустую парковку, – как-то это место не пользуется популярностью.

– Да это потому, что только семь вечера, – объяснил Влад. – Местные ужинают в девять-десять. Когда мы будем уходить, ресторан будет полный, увидишь. Пошли.

Мы зашли в дверь ресторана и оказались в небольшом зальчике с барной стойкой. В конце зальчика виднелась дверь в другие помещения ресторана.

В зальчике было занято всего два столика, у бара стояла женщина средних лет с усталым и озабоченным выражением на лице.

– Владик, – сказала она по-русски с явной радостью, после чего расцеловалась с Владом. – Я вам в третьем зале столик приготовила, – сказала она, – там тише всего.

– Мужики, познакомьтесь, – сказал Влад, – это Катя, она тут всем рулит.

Мы пожали Кате руки и назвались. Было несколько неожиданно увидеть русскую Катю, которая всем рулит, в каталонском ресторане в здании шестнадцатого века, но Влад тут был местный, Владу тут было виднее, поэтому мы и не выступали.

Катя нас проводила в третий зал, в котором не было вообще никого, принесла три здоровенных меню и la carta de vino – винную карту.

– Влад, – осторожно спросил Игорь, явно боясь кого-то обидеть, – а оно все-таки каталонское заведение или русское?

– Вообще, исключительно местное заведение, – сказал Влад. – Катя замужем за каталаном. Его семье принадлежит этот ресторан. Заниматься рестораном никто не хочет, поэтому Катю и поставили тут пахать. Она тут убивается с утра до вечера, а семья сидит на заднице и деньги получает. Она тут, конечно, задолбалась уже совершенно.

– Сурово, – посочувствовал Игорь.

– Еще бы, – ответил Влад. – Я ее давно знаю, ее дочка с Наташкой учится, мы дружим. Ресторан – не сомневайтесь – аутентичный на все сто. Борща вам тут никто не нальет, шеф-повар натуральный каталан.

– Кстати, – любознательно спросил я, – а «каталан» – это как-то типа обидное прозвище, что ли? По-русски оно вроде «каталонец».

– Наоборот, – ответил Влад. – Это они сами себя так называют – каталаны. И автономия называется Каталуния. И когда попадается такой ядреный каталан-раскаталан – это называется Каталан де Каталуни, то есть каталаннее не бывает. Но по-русски, конечно, это называется каталонец. Но я их называю так, как они себя сами называют, я же не писатель, мне можно.

Игорь это все не слушал, а рылся в объемистом меню.

– Слушай, – спросил он Влада, – а тут же все хрен знает на каком, ничего понять нельзя. А типа английское меню тут есть?

– Есть, – сказал Влад, – но урезанное раз в десять. Давайте вы скажете, что вообще хотите, а я что-то посоветую. Так будет быстрее.

– Мне бы мяса, – сказал Игорь.

– Какого мяса? Стейк, бараньи ребрышки, свиные ребрышки, бараньи котлетки, свиные отбивные, антрекоты, кролик, курица, индейка, перепелки, колбаски...

– Стоп, стоп, – сказал Игорь. – Нет, так много мне не надо. А тут есть что-нибудь попробовать всякого? Ну, типа как мезе на Кипре?

– Всегда есть, – сказал Влад. – Это называется «парильяда». Парилья – это решетка, на которой готовят. Парильяда – это когда много всего разного на попробовать. Есть мясная парильяда, есть морепродукты.

– Мне, – обрадовался Игорь, – мясную. А ты сам-то что будешь?

– Я тоже парильядку возьму, – сказал Влад, – она у них отличная. Гарик, а тебе что?

– Ну, мяска я у вас поклюю, конечно, но хочется чего-нибудь более специфического, – признался я.

– Хорошо, – сказал Влад и стал изучать меню. – Слушай, а ты как к улиткам относишься? Фирменное блюдо, знаковое.

– Вообще шикарно, – обрадовался я.

Бургундских улиток я любил до дрожи, особенно в чесночном соусе. А в Испании мне улиток до этого никто не предлагал.

– Тогда я нам заказываю один салат, – сказал Влад, – мясную парильяду на две персоны и Гарику каракольес, то есть улиток.

– Чего это один салат? – возмутился Игорь.

– Ты его сейчас увидишь, – пообещал Влад. – Заказывать три – нет никакого смысла.

– А вино? – спросил Игорь.

– У них тут домашнее вполне приличное, – сказал Влад. – Давай возьмем графинчик домашнего, а если не понравится – ну так закажешь по меню.

– Заметано, – согласился Игорь. – Только не графинчик, а три. Меня обуревает жажда.

– Меня тоже, – сказал я.

– Да они вам тут этот графинчик будут менять хоть каждую минуту, – добродушно сказал Влад, – но как скажете. Вы гости.

Подошедшей официантке Влад что-то объяснил по-испански, они ушла, а потом буквально через пять минут перед нами поставили тарелку зеленого салата размером с половину тележного колеса, граненые бокалы восемнадцатого века и три литровых графина с красным вином.

– Как просили, – горделиво сказал Влад.

Ужин, безусловно, удался. Домашнее вино было хотя и простенькое, но легкое и питкое, после салата, который мы все-таки уговорили, нам принесли еще всякие горячие закуски, заказанные Владом, – креветки в чесночном соусе, страшно вкусные артишоки на гриле и спаржу на решетке, – а когда мы уже разошлись вовсю, Игорю с Владом принесли огромный железный поднос на подставке, на котором шипело самое разнообразное мясо, а передо мной поставили объемную глубокую тарелку, где среди пары свиных ножек бултыхалось какое-то недоразумение в скорлупках.

– Это что? – недоуменно спросил я.

– Местные улитки, – объяснил Влад, – каракольес. Их очень по-разному делают. Здесь их делают в мясном соусе из свиных ножек.

– А эти ножки, – недоуменно спросил я, – вообще едят?

– Ну, теоретически они тут только для соуса, но если понравятся, то сожри, – обнадежил меня Влад, – вопросов нет. Желание клиента – закон.

Я попробовал улиток. Они были более или менее вкусные. Но очень мелкие. По сравнению с бургундскими мельче эдак раз в пять. Но я попробовал также свиные ножки – а вот они были просто шикарные. И было странно, что такое блюдо подается чисто для соуса: на мой взгляд, свиные ножки были намного вкуснее этих мелких улиток. Можно было заказывать свиные ножки без всяких улиток, подумал я.

Мы прекрасно посидели. Выпили три графина домашнего вина, причем Влад от нас не отставал, я натаскал на свою тарелку различного мяса с подноса, который Игорь с Владом так и не осилили, – в общем, когда мы через пару часов вышли из этого благословенного заведения, заплатив какую-то очень скромную сумму, особенно в сравнении с Барселоной, то нас просто шатало на ветру от неимоверного наслаждения.

– Влад, – нетвердым голосом спросил Игорь, – а тут выпивать-то за рулем, вообще, можно?

– Немного можно, – твердо сказал Влад. – Пару бокалов – запросто.

– Так ты выпил где-то с литр, – заметил Игорь. – Нет, я просто спросить.

– Ну, нам тут рядом, – объяснил Влад, – полиса тут нет, поедем тихонько, да и мне этот литр домашнего – как слону дробина.

Мы посмотрели на Влада. А и правда, уж литром легкого вина его явно было не прошибить.

До дома Влада мы доехали без приключений: Влад машину вел неторопливо и вполне уверенно. Дома засели в столовой отделения «Бухать с мужиками», еще что-то выпили, попели всякие песенки с Владом и его супругой, которая отлично играла на гитаре и пела, ну и я был приятно удивлен Наташей, которая наконец-то поняла, что за кота Мангала сюда занесло, потому что принесла мою печатную книжку и попросила расписаться на ней, чем приятно пощекотала мое писательское самолюбие. Признали, наконец!

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается: мы с Игорем отправились спать в гостевые спальни, утром отлично позавтракали с семьей Влада, а потом его помощник доставил нас в Барселону, где мы стали вызванивать наших друзей.

Паэлья

Надо сказать, что вчера нашего отсутствия никто и не заметил – все были заняты своими делами. Первым мы вызвонили Рубика, который вчера провел все положенные встречи и был готов сопровождать нашу компанию во всякие знаковые места Барселоны. Рубик даже не захотел обсуждать это по телефону, а предложил встретиться в лобби отеля, чтобы все обговорить.

Мы с Игорем спустились вниз, Рубик сидел в лобби-баре с чашкой кофе.

– Ассаламагалейким, Рубик-джан, – поприветствовал Игорь моего друга, садясь в кресло напротив него.

– И тебе не хворать, – дружелюбно ответил Рубик, продолжая прихлебывать кофеек.

– Рубик, здорово, – просто сказал я, – так что, какие предложения?

– Сегодня, – сказал Рубик, – давайте всех поведем на обед отведать знаменитую испанскую паэлью.

– С сангрией, – добавил я, потому что помнил это божественное сочетание из прошлых приездов: паэлья, сангрия, маньяна, де пута мадре – в общем, что-то невероятно классное и невероятно испанское.

– Хорошая мысль, – согласился Игорь, – пошли по паэлье всем колхозом. А где тут можно найти аутентичную паэлью?

– Игорь, – прямо и открыто сказал Рубик, – я бы мог тебе прогнать, что я вас приведу в самое аутентичное заведение Барселоны, где готовят самую аутентичную паэлью, и я это обычно прогоняю всем туристам, но суть в том, что и в Барселоне, и в почти любом городе Испании можно получить как минимум приличную паэлью даже в самом захудалом кабаке. Они везде умеют ее готовить. Вот мясо они умеют готовить далеко не везде. А паэлью – почти везде. Я много раз пытался в Испании поесть плохой паэльи – и у меня это ни разу не получилось.

– Впрочем, – добавил Рубик, – если, конечно, паэлью брать в каком-нибудь фастфуде – тогда да, тогда будет отстой. Но даже на Ла-Рамбла, где ни один знающий человек не сядет в кабаке обедать, даже там паэлья – вполне приличная, мне приходилось пробовать.

– Так мы что, прям на Рамбле будем обедать? – спросил Игорь.

– Нет, конечно, – сказал Рубик. – До такого позора мы не дойдем. Есть один ресторанчик в Олимпийском порту. Он прямо на пляже, там шикарный вид на море, паэлью реально хорошо делают, морепродукты и все такое. Явно лучше вариант, чем на Ла-Рамбла. Туда можно на машине, но и даже пешком отсюда – минут двадцать, может, тридцать.

– Годится, – согласился Игорь. – Так что, я тогда вызваниваю наших? Сейчас сколько времени?

– Час тридцать, – сказал я.

– Собирай всех внизу, – предложил Рубик, – и потихоньку двинем.

Игорь стал названивать нашим по мобильнику. Как я понял, он всем дозвонился и все выразили желание бабахнуть по паэлье. А Рубик позвонил в ресторан и заказал нам столик на всех.

А я что-то вспомнил московскую историю с этой паэльей. Рубик мне паэльей в столице все уши прожужжал. Мол, паэлья то, паэлья се. Такое блюдо, что можно свои уши скушать ненароком.

В очередной свой день рождения Рубик пригласил своих друзей в один испанский ресторанчик, где вроде как был испанский шеф-повар и натуральная паэлья. Это гарантировал сам Рубик. Однако когда мы все собрались, то все пошло наперекосяк. Сначала нам закуски несли минут сорок, потом заказанную паэлью и вовсе принесли через полтора часа, причем когда Рубик этот кошмар увидел, то он на моей памяти вообще в первый раз в жизни изменил своей обычной манере ровного и доброжелательно общения, так что минут десять орал на менеджера заведения, говоря о том, что мы вот это барахло, которое они имеют наглость называть паэльей, есть не будем по определению, так что пошли бы они со своим дебильным рестораном во все места, coño, puta madre.

Мы тогда с голодухи попробовали этот дурдом – да, рисовая каша с воткнутыми в нее размороженными креветками, – и вот это мы ждали полтора часа?!!

Как позже выяснилось, испанский повар из ресторана уволился. Это бывало с испанцами, которые по контракту нанимались работать в Москве. По поводу увольнений мне тот же Рубик рассказывал. Они для университета нанимали аутентичных испанцев, носителей языка, чтобы те проводили факультативы со студентами. Приезжает такой, рассказывал Рубик, Педро, что характерно, Гомес. У них там всегда что ни Педро, то Гомес. Получает хороший контракт, съемную квартиру, автотранспорт и все такое. Доволен – выше крыши кремлевских звезд, потому что такие деньги, которые ему тут платят каждый месяц, попробуй в Испании заработать.

Работает, старается. Потом вроде как не очень старается. А потом месяца через три-четыре Педро Гомес вроде как пропадает с радаров. Совсем. На занятия не является, на факультативы не является, на частные занятия не является, на звонки не отвечает. Через несколько дней наконец снимает трубку своего испанского мобильника и радостно говорит, что он вернулся на родину. На какую, на хер, родину, спрашивают его из заснеженной Москвы, когда у тебя по контракту еще восемь месяцев преподавания? Так вы же мне не сказали, радостно отвечает испанец, что у вас в Москве жить вообще нельзя. У вас же там солнца вообще нет. Вы на что, ребята, вообще рассчитывали, затаскивая меня в такие гиблые места, спрашивал испанец – и бросал трубку.

И сделать с ним, объяснял Рубик, ничего было нельзя. Контракт был довольно гибкий. Ну да, остаток денег ему не выплачивался, но и преподавателя надо было искать нового.

Как выяснилось, в этот ресторан вместо сбежавшего испанца временно взяли специалиста по паэлье из Новокосино. Это был его первый рабочий день. Он управляющему ресторана мамой клялся, что умеет делать паэлью. Ему его бабушка из деревни Авдотино неоднократно показывала, как это делать...

Пока я это все вспоминал, в лобби отеля потихоньку собрались почти все наши. Не хватало только Ленки с Адой.

Мы вышли на площадь, чтобы снова посмотреть на круглого кота, без которого у нас Барселона была уже не Барселона, да и Раваль не Раваль, и стали дожидаться девушек, которые обещались быть вот-вот.

Опоздав на двадцать минут, Ленка с Адой наконец-то вышли из отеля. И тут у всего мужского состава нашей компании, включая даже невозмутимого Гошу, в буквальном смысле слова отпали челюсти.

Они не зря вчера после обеда ходили по магазинам. Дамы там приобрели испанские национальные платья – зауженные в талиях и с широкими юбками, – также надели на себя соответствующие украшения – и были просто невероятно красивы. Да и еще пришли с традиционными испанскими веерами, которые были поразительно к месту.

Они обе изменили прически – и Ленка себе сделала такую колоритную башенку на голове, и Ада свои чудесные черные локоны забрала на голове башенкой, и это смотрелось так классно, что было просто и не передать.

Ада была в белом платье с красным крупным горошком, в ее волосах был заплетен крупный красный цветок, а Ленка была в бирюзовом платье с белым горошком, и в ее волосах был заплетен крупный белый цветок.

Честно говоря, даже на Ленку в этот момент я мог запасть, уж на что я Ленку просто на дух не переносил. Но Ада – выпавшая челюсть просто не могла закрыться. Впрочем, я сразу заметил, что Игорь смотрит на Аду с такой же выпавшей челюстью, а вот Рубик явно смотрит на Ленку.

– Ну, – сказала Ленка, – онемевшая реакция выражает чувства намного больше, чем тупые комплименты.

А это она хорошо сказала, подумал я, от нее я такого и не ожидал.

– Дамы, – торжественно сказал Игорь, – вы прекрасны. Честно.

– Мы знаем, – ответила Ленка.

Гамлет что-то там попытался промычать, но Ирка вовремя пнула его острым кулачком в район печени Гамлета, принца Датского.

– Ну что, – сказал Рубик, продолжая смотреть на Ленку, – отправляемся в сторону Олимпийского порта, чтобы оттянуться по паэлье?

– Ты наш чичероне, – сказала Ленка, призывно глядя на Рубика, – ты и веди.

Мы вокруг Ленки с Адой составили из наших тел защитный круг и так повели их через Рамблу, через Барселонету и в сторону Олимпийского порта: сногсшибательное впечатление они производили буквально на всех и нашу компанию во время прогулки сфотографировали не один десяток раз. Ленка с Адой явно наслаждались произведенным эффектом, поэтому очень степенно шли вперед в нашем окружении и степенно позировали, когда их фотографировали.

Наконец мы пришли на пляж Олимпийского порта, где стоял ряд ресторанчиков. В первом из них Рубик забронировал для нас столик. Точнее, это был не столик, а штук шесть столов, которые для нас составили вместе, так что мы сидели в центре ресторана и при этом наслаждались видом на море – ресторан находился буквально на пляже.

Рубик сказал, что таких ресторанов в Барселоне всего три: остальные два находятся по соседству, но они хуже.

Также он сказал, что заказывает для всей компании paella mixta – паэлью с морепродуктами и мясом, а все остальное каждый себе заказывает по вкусу.

Мы расселись так, что рядом с Ленкой и Адой сидели Ирка, которая зорко следила за Гамлетом, зажатым между Рубиком и мной, и Гоша, который даже к такой версии наших спутниц был достаточно равнодушен. Впрочем, подозревать Гошу в иных сексуальных интересах у меня не было повода: Игорь мне по секрету рассказал, что Гоша – существо моногамное, что он очень любит жену Анжелу и дочку, а если Гоша и угощается в других ресторанах, то только в прямом смысле этого слова, потому что Гоша очень любит что-то поесть и выпить. Знакомства на стороне, объяснил Игорь, – это не для Гоши. Не его тема.

Ну, я это мог только уважать. Впрочем, и любвеобильного Гамлета я не осуждал. Каждый в этой жизни должен выбирать свой подход, считал я.

Тем временем, когда мы разделались с закусками и первичными бутылочками вина и всяких напитков, нам принесли царицу испанских полей – ПАЭЛЬЮ.

Ее подали аж на трех огромных сковородках, на каждой из которых паэлья была размазана по дну очень тонким слоем.

– Правильно подают, – сказал Рубик. – Настоящую паэлью только так и делают – одним слоем. Поэтому сковородки – они называются паэльеры – огромные.

Нам продемонстрировали сковородки с паэльей, после чего стали ложками раскладывать эту пищу богов по тарелкам. Я внимательно наблюдал за Адой. Она как бы ни на ком свой взгляд специально не концентрировала, но явно пыталась прислушиваться к тому, что говорилось на нашем конце стола, потому что с ее стороны все было молчаливо и скучновато: Ирка, зорко следящая за Гамлетом, и Гоша, который наслаждался едой с вином и в разговоры не вступал – Гоша не любил смешивать удовольствия.

Паэлья оказалась действительно хороша. Я в Испании несколько раз ел хорошую паэлью – эта была, пожалуй, лучшая из всех. Мы выскребли все сковородки до дна, потом девушки заказали десерт, а нам принесли какие-то прикольные ореховые наливки, которые мы выпили с большим удовольствием.

После обеда мы сели на пляже посмотреть на море, сыто отдуваясь, и, по-моему, именно тогда поняли, что такое Барселона и волшебный дух Барселоны: побывать в отличном ресторанчике, слопать чудесную паэлью, выпить отличного вина, после чего выползти на пляж и застыть там в нирване.

Пешком обратно никто не пошел, Игорь вызвал три такси. В отеле все как-то невнятно договорились встретиться на ужине и отправились пробовать сиесту на вкус.

[продолжение]